Форум частично закрыт до разрешения безобразной ситуации, связанной с расколом Теософского движения; из-за предательства Зайцевского (Московского) и Кемеровского региональных Теософских Обществ - их предательству идеалам и Учениям Теософии.
Здесь мы будем размещать инфомацию о квантовой механике.
Карло Ровелли (Carlo Rovelli), физик
Физики XX века, на самом деле, были правы
Это самая «опасная» научная идея современной физики. Ее потенциальный эффект сопоставим с идеями Коперника и Дарвина.
Возьмем квантовую механику. Если принимать ее всерьез, она полностью меняет наше представления о реальности. К примеру, мы не можем считать, что у объекта есть определенное положение в пространстве — оно есть лишь тогда, когда объект взаимодействует с «чем-то еще». И даже в этом случае его местоположение имеет смысл только по отношению к этому «чему-то»: для остального мира объект нигде не находится. Эта смена представлений куда серьезнее модели Коперника или Дарвина. Правда, всерьез квантовую революцию принимают пока немногие. Остальные, чтобы избежать опасности, предпочитают считать, что «квантовая механика применима только к атомам и прочим очень маленьким объектам». Мы до сих пор не усвоили, что мир устроен по законам квантовой механики, и необходима полная смена концепций, чтобы открытие квантовой механики обрело настоящий смысл.
Другой пример: теория относительности, которая делает вопрос «а что происходит прямо сейчас на Андромеде?» бессмысленным. Во Вселенной не существует никакого «прямо сейчас». Однако мы полагая, что где-то снаружи тикают часы, и нам очень трудно принять, что фраза «состояние Вселенной в настоящий момент» лишена физического смысла. Мы развивались в очень специфичном окружении (низкие энергии, низкие скорости…) и полагаем, что весь остальной мир устроен так же. Мы словно муравьи, выросшие в маленьком саду с зеленой травой и небольшими камнями, неспособные представить, что реальность может состоять из чего-то еще, кроме травы и камней.
Я думаю, что в ближайшие двести лет опасная научная идея будет в том, что мир отличается от придуманной нами картинки. И физики ХХ века это уже показали, просто мы боимся принять их выводы.
Самое смешное, что многие современные «бесстрашные научные спекуляции» (дополнительные измерения, множественные вселенные и т. п.) не только не подтверждаются экспериментально, но и сформулированы людьми, которые оказались не способны переварить квантовую механику и относительность!
Компьютера 621-622. 17.01.2006
Карл Саббах (Karl Sabbagh), писатель, телепродюсер
Человеческий мозг не способен постичь Вселенную
А с чего мы решили, что вообще способны понять, как возникла, развивалась и устроена Вселенная? Конечно, человеческий мозг сложно устроен и способен на многое, однако сложность Вселенной не идет ни в какое сравнение со сложностью нашего мозга; скорее, собачий мозг постигнет все детали мира кошек и сахарных косточек или динамику траектории брошенной палки. Собаки как-то справляются, как, впрочем, и мы, но почему мы считаем, что чем сильнее ломаем голову, тем ближе оказываемся к истине? Сейчас я стою напротив трехметровой модели Птолемеевой вселенной в Музее Истории Науки во Флоренции и вспоминаю, как прекрасно работала эта модель движения планет, пока не появились Коперник с Кеплером.
И даже если в каких-то областях мы на верном пути, как много мы действительно можем понять? Пятьдесят процентов? Пять? Моя опасная идея заключается в том, что мы понимаем, может быть, полпроцента, а все возможности нашего мозга и все компьютерные мощности, которые мы можем задействовать, способны помочь нам достичь планки в один-два процента, но не более того.
Отправлено: 11.07.08 12:42. Заголовок: German пишет: чтобы..
German пишет:
цитата:
чтобы избежать опасности, предпочитают считать, что «квантовая механика применима только к атомам и прочим очень маленьким объектам». Мы до сих пор не усвоили, что мир устроен по законам квантовой механики, и необходима полная смена концепций, чтобы открытие квантовой механики обрело настоящий смысл
Прально. "Квантуемся" из жизнь в жизнь. У меня есть такая мысль, что квантовый скачок это смерть, процесс смерти. Смерть можно рассматривать как отказ от ограничения. Предположим, человек отказывается от ограничения. Следует смерть этого ограничения у данного человека, часть человека умирает. На месте ограничения появляется дыра (перфорация, дыра хаоса). Она заполняется начала Духом, потом по нисходщей: вдохновением, идеей, желанием, новым, более совершенным (или менее?) ограничением. Это квантовый переход для человека.
Герман, до меня дошло. Вы про воображении говорили. Шакти. Так я уже сейчас согласна с Вами. Только мне вдохновение больше нравится, но воображение тоже отлично. Наверное у меня в восприятии это синонимы. Пойду в станцы.
Отправлено: 11.07.08 17:57. Заголовок: Катерина пишет: У м..
Катерина пишет:
цитата:
У меня есть такая мысль, что квантовый скачок это смерть, процесс смерти.
Не известно.
Могу ради интереса привести небольшую выдержку из книги Чумака:
Алан Чумак. «Тем, кто верит в чудо»
Глава «Memento mori»
Насколько действенна мысль о собственной смерти? Это я решил узнать из эксперимента на себе.
О сотрудничестве с ученым-физиком, профессором Коротковым речь пойдет в следующей главе, а сейчас только скажу, что «смертельный» эксперимент проводился в его лаборатории с использованием разработанного им датчика. Прибор снимал кирлианограмму с большого пальца руки, но давал не цветную картинку ауры (как это делал другой датчик Короткова в случае с учениками моей Школы), а регистрировал ее «силу» в режиме реального времени — создавал на экране монитора график типа осциллограммы.
Я сел за стол, положил на прибор большой палец руки и закрыл глаза. У меня за спиной стоял профессор, его аспиранты и просто любопытствующие наблюдатели из персонала лаборатории, кто-то вел видеосъемку…
Сначала мы с профессором решили узнать, насколько эффективно я способен управлять своим энергоинформационным полем. Я мысленно повышал свой энергетический потенциал — и кривая на мониторе шла вверх, понижал — она послушно устремлялась вниз, не плавно, этакими небольшими скачками, рисуя на экране мелкие острые зубцы.
Прибор показывал, что я способен управлять силой своих полей, состоянием ауры «в приказном порядке». Можно было приступать к основной части эксперимента. «Ну, — сказал я, — теперь буду умирать». И начал «генерировать» в себе процесс прекращения жизни…
Я стал стремиться к смерти. Это не было мысленной работой. Я просто создавал определенного рода состояние — такое, в котором все мои поля начинали постепенно свертываться. Я отрезал себя от Целого, от Жизни и уводил, сворачивал свои энергии, информацию внутрь себя, и даже не в себя, а в некую ирреальную точку, которая могла иметь только одно значение координаты на оси жизненных сил — ноль. Координата Смерти…
Через некоторое время кривая на мониторе уверенно пошла вниз. Наблюдатели за спиной задвигались, зашептались. Мое энергоинформационное поле теряло силу, истощалось. Дыхание замедлилось и стало таким тихим, что я его почти не чувствовал. Постепенно стали пропадать любые ощущения. Я терял самого себя…
Я был еще жив, даже, кажется, мог что-то сказать… Но вот кривая уткнулась в горизонтальную ось — прибор мое присутствие уже не фиксировал. И тут я полностью перестал себя ощущать (хотя находился в сознании). Я пропал. Меня не было…
Профессор Коротков обменялся с аспирантами тревожными репликами. Кто-то осторожно задал мне вопрос — я молчал, мне было не до забот экспериментаторов…
Страха я не испытывал, но в тот момент понял очень ясно: надо «выходить» из опыта, если я сейчас не прерву собственное умирание, то умру не «экспериментально», а по-настоящему. Я начал развертывать свои поля, но это потребовало медленной, трудной внутренней перестройки. Инерция движения к смерти оказалась очень сильной, это я запомнил навсегда… У меня не сразу получилось выйти из небытия. Первая попытка оказалась неудачной. На экране монитора родился «всплеск» на горизонтальной оси… и пропал. Смерть не отпускала меня. Вторая попытка оказалась успешной. Новый «всплеск» на экране — и после этого кривая пошла вверх…
Я почувствовал приток энергии. Но лишь через пять-семь минут начал нормально дышать и ощущать свое тело. В конце концов я пришел в себя и отнял палец от прибора. И услышал, как кто-то из присутствующих облегченно вздохнул.
Этот эксперимент довольно долго «отзывался» во мне. Несколько дней я чувствовал слабость и недомогание, мне пришлось заниматься собой всерьез, восстанавливать силы. Но зато теперь я знал, что все рассказы о людях, которые могут усилием воли тормозить в своем организме протекание физиологических процессов, — правда. И еще: если я захочу, смогу развить аналогичную способность, для этого достаточно научиться «держаться» в процессе умирания возле «нуля», а не «идти в ноль», как я сделал во время эксперимента.
Но самое главное из того, что я вынес из своего «смертельного» опыта, — шутки с идеей собственной смерти опасны. Memento mori — помни о смерти, говорили древние римляне. Это мудрая поговорка. Но — помни, а не зови. Не играй со смертью — зачем умирать раньше, чем назначено тебе судьбой…
Отправлено: 11.07.08 19:00. Заголовок: German пишет: Я был..
German пишет:
цитата:
Я был еще жив, даже, кажется, мог что-то сказать… Но вот кривая уткнулась в горизонтальную ось — прибор мое присутствие уже не фиксировал. И тут я полностью перестал себя ощущать (хотя находился в сознании). Я пропал. Меня не было…
Бывают же такие смельчаки. Хотя, Чумаку не особенно верится.
German пишет:
цитата:
Но самое главное из того, что я вынес из своего «смертельного» опыта, — шутки с идеей собственной смерти опасны. Memento mori — помни о смерти, говорили древние римляне. Это мудрая поговорка. Но — помни, а не зови. Не играй со смертью — зачем умирать раньше, чем назначено тебе судьбой…
Я имела в виду, не только физическую смерть, но и смерть идеи или желания. Любого процесса или объекта. К примеру человек становится вегетарианцем по соб. желанию. Следует отказ от животной пищи, и желание мясоедения умирает. Желание умирает, умирает мыслеформа есть животных. Через како-то время появляется новая мысль и желание о вкусности растительной пищи. А мясо становится противно. При этом же в человеке происходят и другие изменения, психологические например. Человек уже не тот, что был. Он и сам это знает и другие видят.
Отправлено: 11.07.08 22:41. Заголовок: Катерина пишет: но ..
Катерина пишет:
цитата:
но и смерть идеи
Идеи бессмертны. В том смысле, что записаны видимо навсегда. Другое дело. что они теряют силу.
Катерина пишет:
цитата:
Следует отказ от животной пищи, и желание мясоедения умирает.
Возможно лучше сказать вытесняется на периферию сознания. А потом человек привыкает к пище без мяса. А если мясо случайно попробует, то плохо себя будет чувствоват.
Отправлено: 12.07.08 20:24. Заголовок: Катерина пишет: Что..
Катерина пишет:
цитата:
Что такое периферия сознания? Я об этом ничего не знаю.
Про периферию сознания каждый знает. Можно, например и так объяснить. Нельзя победить что-то например вредную привычку, ведя борьбу с ней. Ибо борьба с ней будет все время держать ее в центре внимания. То есть на ней как раз и будет происходить сосредоточение. Вместо этого ее нужно чем-то перебить, произвести замещение чем-то другим более полезным. Тогда привычка будет вытеснена на периферию сознания. Можно использовать другие термины (замещение, вытеснение).
Например фраза сущности Сет (ченнелинговый контакт Джейн Робертс): "Поколение ненавидящее войну, никогда не построит мира. Мир построит поколение любящее мир".
В ней прекрасно показано, что надо вытеснить войну на периферию, а затем и вообще из сознания.
Швейцарские ученые опровергли Эйнштейна: они передали информацию быстрее скорости света
Швейцарские исследователи из Университета Женевы провели эксперимент, в котором информация передавалась быстрее скорости света, тем самым опровергнув Альберта Эйнштейна.
Ученые изучали так называемую "квантовую запутанность" - явление, при котором квантовое состояние частиц должно описываться во взаимосвязи друг с другом, даже если частицы разнесены в пространстве, сообщает Полит.ру со ссылкой на журнал Nature. Вследствие этого явления возникают корреляции между наблюдаемыми физическими свойствами частиц. До сих пор неизвестно, что же в действительности происходит во время квантового запутывания.
- Квантовая запутанность и почему ее не любил Эйнштейн (СПРАВКА)
Запутанные частицы отличаются от обычных тем, что ряд их характеристик находятся в зависимости между собой. Например, спин фотона может принимать всего два значения: единица и минус единица. Квантовая механика утверждает, что если одновременно измерить спины запутанных частиц, то один всегда окажется единицей, а другой - минус единицей. При этом теория не накладывает ограничение на скорость взаимодействия частиц и не объясняет его механизмы.
В новом эксперименте ученые "запутали" два фотона, затем разделили их и послали по оптоволоконному кабелю из Женевы в две разные деревни - Сатиньи и Жюсси, расположенные в 18 километрах друг от друга. Во время прохождения пути у фотонов измеряли их "цвет" (длину волны). В соответствии с представлениями квантовой механики, "цвет" менялся. Необычным оказалось то, что характеристики обеих частиц менялись одновременно, словно каждый фотон мог "чувствовать" поведение другого.
Расчеты показали, что гипотетический фактор, согласующий характеристики фотонов, должен был двигаться со скоростью, в 100 тысяч раз превышающей скорость света. По мнению авторов работы, "физики должны принять, что в природе существует такая возможность и разработать соответствующие модели". Возможно также, что фотоны приобрели одну и ту же информацию до того, как покинули Женеву, но измерения ученых свидетельствуют, что это не так.
По словам физиков, возможность передачи информации со скоростью, превышающей скорость света, не противоречит квантовой теории, но механизм этого явления еще должен быть выяснен.
Согласно теории относительности, скорость любого процесса в природе не превосходит скорости света, и за время измерения фотоны не успевают повлиять друг на друга. Запутанные фотоны должны вести себя как независимые частицы, но многочисленные измерения показали, что параметры все равно остаются взаимосвязаны.
Квантовая запутанность и почему ее не любил Эйнштейн (СПРАВКА)
"Квантовая запутанность" (англ. Entanglement) - квантовомеханическое явление, при котором квантовое состояние двух или большего количества объектов должно описываться во взаимосвязи друг с другом, даже если отдельные объекты разнесены в пространстве.
Вследствие этого возникают корреляции между наблюдаемыми физическими свойствами объектов. Например, можно приготовить две частицы, находящиеся в едином квантовом состоянии так, что когда одна частица наблюдается в состоянии со спином, направленным вверх, то спин другой оказывается направленным вниз, и наоборот, и это несмотря на то, что согласно квантовой механике, предсказать, какие фактически каждый раз получатся направления, невозможно.
Иными словами, создаётся впечатление, что измерения, проводимые над одной системой, оказывают мгновенное воздействие на запутанную с ней. Однако то, что понимается под информацией в классическом смысле, всё-таки не может быть передано через запутанность быстрее, чем со скоростью света.
Раньше исходный термин "entanglement" переводился противоположно по смыслу - как запу́танность, но смысл слова заключается в сохранении связи даже после сложной биографии квантовой частицы. Так что при наличии связи между двумя частицами в клубке физической системы, "подергав" одну частицу, можно было определить другую.
Квантовая запутанность является основой таких будущих технологий, как квантовый компьютер и квантовая криптография, а также она была использована в опытах по квантовой телепортации. В теоретическом и философском плане данное явление представляет собой одно из наиболее революционных свойств квантовой теории, так как можно видеть, что корреляции, предсказываемые квантовой механикой, совершенно несовместимы с представлениями о, казалось бы, очевидной локальности реального мира, при которой информация о состоянии системы может передаваться только посредством её ближайшего окружения.
Различные взгляды на то, что в действительности происходит во время процесса квантовомеханического запутывания, ведут к различным интерпретациям квантовой механики.
Связность - это одно из тех свойств квантовой теории, за которое её не любил Альберт Эйнштейн и некоторые другие учёные. В 1935 году Эйнштейн, Подольский и Розен сформулировали знаменитый ЭПР парадокс, который показал, что из-за связности квантовая механика становится нелокальной теорией. Известно, как Эйнштейн высмеивал связность, называя его "кошмарным дальнодействием" и считал основным препятствием всеобщей применимости теории относительности.
Отметим, что за прошедшие годы выдвигалось множество гипотез, которые пытались объяснить запутанность. Многие ученые даже сомневались в том, что подобный эффект существуют. Новые опыты однозначно доказывают существование квантовой запутанности, однако ничего не могут сказать о механизмах взаимодействия.
Отправлено: 20.03.20 13:11. Заголовок: German пишет: Швейц..
German пишет:
цитата:
Швейцарские исследователи из Университета Женевы провели эксперимент, в котором информация передавалась быстрее скорости света, тем самым опровергнув Альберта Эйнштейна.
Альберт Эйнштейн - плагиатор идей, вознесённый в гении усилиями сионизма.
СИЛОВЫЕ МЕТОДЫ "Когда в 1931 г. в Германии вышла книга “100 авторов против Эйнштейна”, последний отшутился: дескать, если теория была бы неверна, хватило б и одного-разъединственного автора. Отнюдь не шутейную подоплеку сказанного недавно раскрыл журнал “Сайентист”: “С самого начала лучшие эксперты эйнштейновского времени - такие, как Анри Пуанкаре, Хендрик Лоренц, Эрнст Мах и Альберт Майкельсон, чьими идеями воспользовался Эйнштейн, - объявили о своем неприятии специальной теории относительности. Позже чрезвычайно одаренные ученые, такие как Герберт Айвз, Альфред О’Рэйли и Фредерик Содди осуществили впечатляющий критический разбор теории, а за последние 15 лет возражения ей нарастали очень быстро во многих странах мира. Вера в эту ложную теорию поддерживалась не фактами и аргументами, но главным образом силовыми методами...” (The Scientist, Vol.10, № 6/96).
В самом деле: в отличие от всех фундаментальных теорий СТО и ОТО проложили себе дорогу не через науку, а путем подавления инакомыслия, благодаря запугиванию, запретам, моральному и физическому террору. Протаскивание теорий в “гениальные” происходит обычно по одному и тому же сценарию, с одинаковым набором характерных приемов и методов, далеких от этических норм научных дискуссий. Причем таких, которые позаимствованы из арсенала средств политической борьбы и идут в дело всякий раз, когда эйнштейновские измышления по каким-либо причинам не принимаются просто “на веру”, а одного пропагандистского навязывания “общепризнанной” точки зрения на величие научного гения Эйнштейна и его детищ оказывается недостаточно...
“В 1917 году Фридрих Адлер, работавший вместе с Эйнштейном в Цюрихском университете, был насильственно подвергнут медицинской экспертизе на предмет установления у него умственного расстройства. Основанием послужило то, что Адлер опубликовал работу, в которой опровергал теорию относительности. Так что, когда современные эйнштейнианцы объявляют публично всех критиков этой теории параноиками, то это давно уже не ново. В 1978 году академик Зельдович в очередной раз назвал параноиками тех, кто критикует “святые” догматы: эйнштейнианство и термодинамику. А еще ранее А. Бронштейн в книге “Беседы о космосе и гипотезах” сообщал, что “...только за один 1966 год отделение общей и прикладной физики АН СССР помогло медикам выявить 24 параноика” (“Молодая гвардия”, № 8/95)...
“Не так давно один из широко известных членов Верховного Совета СССР профессор А.А. Денисов рассказал на страницах “Литературной газеты” (1990, № 9) о злоключениях своей работы “Мифы теории относительности”: “Несколько раз я пытался опубликовать свои статьи, посвященные этой проблеме, в научных журналах. В ответ имею кипу однотипных ответов из разных редакций: “Опубликовать Вашу статью не можем, поскольку ее выводы противоречат теории относительности”... Все дело в том, что уже более двадцати лет назад президиум Академии наук СССР принял постановление, в котором предлагалось не рассматривать никакие посягательства на теорию относительности. Ни больше, ни меньше. Ничего подобного мировая наука не знала” (последнее не вполне точно: “никакие посягательства” не допускались, например, по отношению к теориям Сталина или Гитлера, - пусть кому-то это сопоставление и покажется “кощунственным”; отмечу, что главный популяризатор Эйнштейна в СССР Б.Кузнецов причислил его к “величайшим мыслителям всех времен и народов”, - формула знакомая). “Те же сложности, - продолжает А.А.Денисов, - возникли у академика А.Логунова... несмотря на то, что сам он является вице-президентом Академии наук СССР”” (В.В.Кожинов. “Наш современник”, № 6/90).
Добавим: в СССР решения о запрете на критику теорий относительности принимались как минимум трижды. “В 1934 году выходит специальное постановление ЦК ВКП(б) по дискуссии о релятивизме, в котором все противники этой “теории” относились либо к “правым уклонистам”, либо к “меньшевиствующим идеалистам”, со всеми вытекающими из этого для них последствиями: Соловки, беломорканалы, магаданы...”.Далее: “В 1942 году на юбилейной сессии, посвященной 25-летию революции, Президиум АН СССР принимает специальное постановление по теории относительности: “действительное научно-философское содержание теории относительности... представляет собой шаг вперед в деле раскрытия диалектических закономерностей природы”.Это постановление было подкреплено устным запретом-указанием всесильного Берии, который в то время руководил атомной “Проблемой № 1”. Наконец,“в 1964 году Президиум АН СССР издает закрытое постановление, запрещающее всем научным советам, журналам, научным кафедрам принимать, рассматривать, обсуждать и публиковать работы, критикующие теорию Эйнштейна” (“Молодая гвардия”, № 8/95).
“В 1989 году А.А.Денисову удалось все же размножить свою небольшую работу на ротапринте в Вильнюсе, в местном Институте научно-технической информации. Но после выхода этой почти “самиздатской” книжки “началась, - сообщает А.А.Денисов, - фантасмагория, сравнимая, я не преувеличиваю, лишь с деяниями средневековой инквизиции... Требовали моего увольнения, лишения меня докторской степени. Но тут как раз... я стал депутатом, а, как вы знаете, уволить народного депутата непросто. Но дело на этом не закончилось. Уже будучи на Съезде, узнал от председателя мандатной комиссии, что и туда поступают письма с требованием отозвать меня... на основании того, что профессор Денисов не может быть депутатом, поскольку не так понимает теорию относительности...
Продолжаются разнообразные гонения на кооператив, торгующий моей книгой, его угрожают “уничтожить... если он не перестанет продавать мои “Мифы”...” (Кожинов).
На первый взгляд трудно понять, как депутатские полномочия могут быть связаны с “неправильным” пониманием какой-то физической теории. Но все встает на свои места, если принять во внимание, что “феномен Эйнштейна” в немалой степени состоит в том, что “гениальность” ученого принято исчислять не столько вкладом в мировую сокровищницу знаний, сколько личностью автора “великих” теорий, а зачастую - одной лишь национальной принадлежностью этой личности. Порой достаточно без должного пиетета отозваться, скажем, о безрезультатных попытках Эйнштейна разработать единую теорию поля, чтобы напороться на беспочвенные (и явно не научные) обвинения, которыми не брезговал “отец” релятивистских концепций, публично расценивавший критику своих теорий “как особую форму антисемитизма” (Ф.Гернек. Альберт Эйнштейн.М., 1966 с.168).
Трудно составить истинное представление о серьезности ущерба от подобных выходок для судеб науки. В одной только Германии в 20-е гг. вышла добрая сотня (!) книг, брошюр и научных статей11, в которых представители этой самой сильной физической школы того времени разнесли в пух и прах все основные положения, выводы, следствия и опровергли известные к тому времени “подтверждения” ОТО и СТО. Увы, современные критики теорий релятивизма почти ничего не знают об этих работах, а из опасения получить ярлык “антисемита” к ним боятся даже подступиться, хотя научная этика требует от ученых основательного изучения трудов всех их предшественников, причем вне зависимости от политических симпатий и антипатий последних.
Но важно здесь и другое: вся история разоблачения теорий относительности в Веймарской Германии подверглась самой ожесточенной фальсификации. Так, биографии Эйнштейна насыщены рассказами о том, как “националисты” и “антисемиты” травили этого ученого. И действительно, критика теорий релятивизма в 20-е гг., без сомнений, шла не только с позиций чистой науки. Так ведь и Эйнштейн со товарищи не отсиживались молча. Разница лишь в том, что оппоненты теорий относительности критиковали Эйнштейна и с политико-консервативной, и с научной точек зрения, а сторонники последнего ввязываться в научные споры даже не помышляли. Навязывание ими германской, да и мировой общественности “общепринятого” взгляда на теории изначально имело явный политический подтекст, причем эти силовые акции носили столь возмутительный характер, что своих сограждан “Эйнштейн довел в свое время до такого состояния, что Гитлера люди стали на руках носить”(Галковский12).
Под напором безудержной пропагандистской кампании, дискредитирующей научное достоинство физической школы Германии, ученые этой страны объединились против теории относительности, противопоставив силовым методам эйнштейнианцев другую силу и другую политическую волю. Именно здесь кроется причина успеха (правда, временного) представителей германской научной школы, которые не просто показали научную несостоятельность “великих” теорий, но и сумели отразить все политические вылазки, какими сторонники Эйнштейна пользуются для подавления научного инакомыслия.
Компьютерная “Мультимедийная энциклопедия Гролье”13 ясно указывает, что послужило первотолчком для размежевания между противниками и сторонниками релятивистских теорий: “Политические взгляды Эйнштейна - пацифизм и сионизм - настроили против него консерваторов в Германии”, хотя, собственно, “работа Эйнштейна(в Прусской академии наук. - Ред.) финансировалась милитаристами”(Картер, Хайфилд, с.222) Но одно дело начальный толчок, и совсем другое - истинные корни противостояния. Диву даешься, что столь различные по своему складу и научным интересам ученые мужи, как Макс Абрагам, Эрнст Мах, Филипп фон Ленард, Иоханнес Штарк - почти одновременно пережили ту же эволюцию взглядов на личность Эйнштейна и его теоретические труды - от восторженности первыми работами молодого физика до полного неприятия его “великих” теорий, до открытой враждебности к их автору. Добавим сюда и великого Пуанкаре, который в те же годы по сути солидаризировался со своими германо-швейцарскими коллегами, и станет ясно: измышления спекулятивной физики - вот что с 1910-х гг. стало главным научно-философским водоразделом между воззрениями различных ученых, к какой бы нации или этнической группе они ни принадлежали.
Не случайно, а закономерно, что защита истинной науки от псевдофизики заставила многих ученых-евреев встать в ряды решительных противников теорий относительности. Среди них и Людвик Зильберштейн, который “упрямо, но умно выдвигал возражения против этой теории” (Пайс, с.292). Это и геттингенский физик-теоретик Макс Абрагам, который открыто боролся со СТО и нарождающейся ОТО, подчеркивая, что “теория относительности угрожает здоровому развитию физики” и нельзя “дать себя убаюкать сладкоголосым напевам этой теории” (Пайс, с.222). И “гений эксперимента” Альберт Майкельсон, который “чувствовал себя неуютно в вопросах теории относительности” (Пайс, с.111), разоблачая физическую бессодержательность и абсурдность постулата СТО об отсутствии эфира. И даже среди 100 авторов против Эйнштейна - на первом месте стоит д-р Г.Израэль, посвятивший развенчанию релятивистских бредней отдельную книжку...
Иначе говоря, во внутриполитически неоднозначных условиях Веймарской республики (но задолго до того, как там вызрели и утвердились идеи национал-социализма) представители физической школы Германии сумели отстоять достоинство истинной науки, несмотря на безумную и несмолкающую пропагандистскую кампанию по возвеличению мнимых заслуг Эйнштейна вместе с его бредовыми теориями, - пропагандистской кампании, которая с тех самых времен идет под флагом национализма (сионизма), хотя именно в национализме (фашизме, антисемитизме) обычно обвиняют всех оппонентов релятивистских теорий.
КАНОНИЗАЦИЯ БОЖЕСТВА “Нелогичные, на первый взгляд, дела и поступки “друга Советской страны”... выстраиваются в стройную цепь легко объяснимых событий, если мы вспомним: на политическом небосклоне первой половины ХХ в. не найти другой такой знаменитой личности, столь тесно связавшей свое имя с сионистским движением, как Альберт Эйнштейн... Активное проталкивание Эйнштейна в Нобелевские лауреаты и его безмерное восхваление, как якобы величайшего гения всех народов и времен, - все это своего рода реверанс мирового Сиона за участие физика в сионистском движении на протяжении многих десятилетий” (“Дуэль”,№ 43/98). Нужно лишь обязательно уточнить: и “Нобель-приз”, и слава величайшего из гениев не просто “выпали” на долю Эйнштейна, а достались ему в обмен на поддержку политических устремлений сионистов - как результат особой сделки с последними. “Вплоть до 1919 года Эйнштейн не имел никаких связей ни с сионизмом, ни с сионистским образом мыслей”, - вспоминал Курт Блюменфельд14, “с 1910 по 1914 г. генеральный секретарь Исполкома сионистских организаций мира, находившегося в Берлине, а с 1924 по 1933 г. - президент Союза немецких сионистов”(Пайс, с.302). (Здесь Блюменфельд искажает хорошо известные факты. На самом деле Эйнштейн познакомился с азами сионизма уже в 1911-12 гг., но лишь с переездом в Берлин в 1914 г. у него пробудились “еврейско-национальные чувства” (См.: Гернек, с. 112 и 162). В 1914-18 гг. Эйнштейн пока еще отвергал взгляды таких сионистов-радикалов, как Блюменфельд и Вейцман с их идеей создания “сионистского рая” в Палестине, однако вовсе не чурался ни еврейского национализма, ни сионистских чаяний устройства Иудейского царства прямо “на местах”. Иначе говоря, зернышко попало в хорошо унавоженную почву, и истинная “заслуга” Блюменфельда состоит не в обращении ученого в сионизм, а в том, что ему удалось принудить Эйнштейна примкнуть к наиболее радикальному крылу сионистского движения). Блюменфельд продолжает: “В феврале 1919 года произошла встреча(имеется ввиду встреча с Эйнштейном. - Ред.), которая произвела переворот в отношении Эйнштейна к еврейскому народу. В это время Феликс Розенблюм (ныне (т.е. в 1956 г. - Ред.) министр юстиции Израиля Пинхас Розен) представил список еврейских ученых, у которых мы хотели пробудить интерес к сионизму. Среди них был Эйнштейн. Естествоиспытатели уже много знали о значении этого человека; но, когда мы его посетили... еще не было толпы интервьюеров, фотографов и любопытных, которые осаждали его в дальнейшем”.
Действительно, в первые полтора десятка лет научной карьеры Эйнштейна его имя появлялось лишь в малотиражных научных изданиях, и “до 1919 года Эйнштейн... занимался обычной научной деятельностью в тесном контакте с рядом своих - вполне, кстати, достойных его - коллег и имел равную с ними известность. Но в 1919 году произошел неожиданный и неслыханный взрыв популярности Эйнштейна, о чем можно узнать из любого его жизнеописания” (“Наш современник”, № 6/90). В одной из биографий ученого находим по этому поводу, например, такие строки: “Вдруг появляется новая фигура, “внезапно прославившийся доктор Эйнштейн”... Он - новый Моисей, сошедший с горы, чтобы установить свой закон; он - новый Иисус, которому подвластно движение небесных тел. Он говорит на непонятном языке, но волхвы уверяют, что звезды подтверждают его правоту... В нем воплощены два сокровенных желания человека - знать и верить, не зная... Он... - богоравный человек ХХ в.”(Пайс, с.298)
В.В.Кожинов, исследовавший этапы прославления Эйнштейна, аргументированно опровергает мнение, будто сионисты заинтересовались Эйнштейном лишь только после того, как в 1919 г. тот стал всемирно знаменитым. “Дело обстояло явно противоположным образом”, - настаивает Вадим Валерианович (“Наш современник”, № 9/90), и вот подлинная последовательность событий. В конце 1918 г. штаб-квартира Всемирной сионистской организации (с ее главой Хаймом Вейцманом) перебралась в Англию. В феврале 1919 г. Курт Блюменфельд “ввел” Эйнштейна в “систему” сионизма. В конце мая две экспедиции из Англии поставили перед собой задачу экспериментально подтвердить теорию относительности. “Затем, - пишет Пайс, - настало 6 ноября 1919 г., день, когда Эйнштейн был канонизирован” (с.291), то есть как бы признан “святым” (А.Пайс замечает там же: “Весьма соблазнительно провести здесь параллель с... канонизацией, хотя в данном случае речь идет о живом человеке... Канонизированная личность почитается всеми”). И с “7 ноября 1919 г. начала создаваться легенда об Эйнштейне” (с.293). Пайс имеет в виду, что 7 ноября 1919 г. в знаменитой лондонской газете “Таймс” были опубликованы материалы под такими заголовками: “Революция в науке”, “Новая теория строения Вселенной”. На следующий день та же газета опубликовала статью “Революция в науке. Эйнштейн против Ньютона”... Новость была тут же подхвачена прессой Нидерландов...” (с.293-294). А 14 декабря популярнейшая немецкая “Берлинер иллюстрирте цайтунг” поместила фотографию Эйнштейна на первой полосе с заголовком “Альберт Эйнштейн - новый гигант мировой истории” (с.294)” (там же). А вот еще одно странное совпадение дат и событий: именно в феврале 1919 г. Эйнштейну “вдруг” стало известно, что в скором будущем его ожидает присуждение Нобелевской премии. Верно, что ученый “был в числе кандидатов на присуждение Нобелевской премии по физике каждый год с 1910 по 1922 г. (кроме 1911 и 1915)” (Пайс, с.478), но верно и то, что все 12 лет подряд “Нобелевский комитет... не хотел присуждать премию за теорию относительности” (Картер, Хайфилд, с.245). С тем же успехом кандидатуру физика могли бы “прокатывать” и далее, но реальный ход событий показал, что на Шведскую “академию очень уж давили, требуя присудить премию Эйнштейну” (Пайс, с.483). Стало быть, сведения о своей обязательной премии Эйнштейн получил не из комитета по “Нобелю”, а из каких-то других конфиденциальных источников, к которым он получил доступ в начале 1919 г. Что и зафиксировано 14 февраля 1919 г. в бракоразводных документах, где Эйнштейн обещает передать Милеве денежное содержание ожидаемого им шведского “приза”, фактически - в качестве отступного за окончательное оформление расторжения брака. Все эти обстоятельства заставляют думать, что и Нобелевская премия, и женитьба на иудейке (с разводом с христианкой Марич) - звенья одной цепи и связаны с условиями сделки Эйнштейна с сионистом Блюменфельдом.
Любопытно, что Эйнштейн не просто “примкнул” к радикальному крылу сионистов, а подвергся самой настоящей вербовке. Блюменфельд откровенно рассказывает, как для этого он использовал особый “метод, который использовали друзья и сторонники сионизма”: “именно извлекать из человека только то, что в нем уже заключено, и никогда не пытаться привносить нечто такое, что не соответствует его сущности... Я предложил Эйнштейну прийти на той же неделе на доклад, который я должен был сделать в узком кругу... Мой доклад пробудил в Эйнштейне представления, которые соответствовали его сущности... В последующие месяцы имел место ряд бесед, в которых о сионистском деле говорилось по большей части косвенно... Сионизм был постепенно втянут в круг его интересов... Достижимость успеха была обеспечена тем, что мне удалось так вжиться в его стиль, что в конце концов у него возникло чувство, будто формулировки не привнесены в него извне, но спонтанно вырабатываются им самим... В дальнейшем неоднократно в Америке доверял он мне формулировки исходящих от него деклараций. В написанном от руки письме от 1 июня 1944 года сказано: "Чувствую, что я стою к Вам ближе, чем мог бы подумать. Это обнаруживается в том, что Вы без труда способны так копировать мой стиль, что по истечении некоторого времени я сам во многих случаях не могу определить, кем, собственно, из нас текст написан”.
Из откровений явствует, что многочисленные письма-обращения, петиции и декларации Эйнштейна суть не что иное, как творения сиониста Блюменфельда, который с присущей ему ловкостью освоил стиль этого “писателя” и на регулярной основе напитывал “гения” своими политическими идеями. Говоря об Эйнштейне, некоторые авторы удивляются, что “все знают о его письме Рузвельту по поводу атомной бомбы (которое, что известно далеко не всем, не сыграло абсолютно никакой роли в развертывании работ по проекту “Манхэттен”. - Ред.), но другие политические акции ученого мало известны” (“Ex libris”, НГ, 04.03.99). Но не в том ли разгадка несоразмерно малой известности общественно-политических акций Эйнштейна (в сравнении с его мировой славой “борца за мир”, “друга прогрессивного человечества”), что их популяризация способна высветить неприглядные стороны эйнштейновских дел и поступков, проходивших под диктовку “величайшего революционера духа в движении сионистов”, как отзывался о Блюменфельде Бен-Гурион (Пайс, с 302)? И действительно, в обывательском представлении Эйнштейн предстает чуть не полубогом, каждый из поступков которого отражает интеллектуальную мощь гениальнейшего из мыслителей. Не случайно, что в списке 100 величайших евреев (“Дуэль”,№ 10/97) его имя стоит сразу вслед за пророком Моисеем и Христом, но, что не менее удивительно, опережает даже родоначальника евреев Авраама (5-е место) и апостола Павла (6-е)... Но кто-кто, а настоящие творцы образа Эйнштейна как “духовного и интеллектуального вождя человечества” знали истинную цену этому “мировому гуру”. Безмерное превознесение мнимых заслуг “оракула”, “мудреца” и т.п. - все это ширпотреб для падкой на сенсации публики. Внутри же сионистской иерархии Эйнштейн занимал низшую ступень, что, соответственно, диктовало отношение к “гению” как к разменной фигуре в тонкой политической партии, разыгрываемой международным сионизмом. Например, в 1921 г. от ученого в ультимативной форме потребовали участия в турне по США, и эта “поездка должна была послужить пропаганде сионистской идеи”.Как же реагировал Эйнштейн? “Я без особого удовольствия еду в Америку, - пишет он, - и делаю это только в интересах сионистов, которые вынуждены выколачивать доллары...” (Гернек, с.163). А в пересказе того же случая Блюменфельдом открываются иные интересные подробности: “10 марта 1921 года я получил пространную телеграмму от Хаима Вейцмана из Лондона. Я должен был побудить Эйнштейна отправиться вместе с ним в Америку... Он ответил сначала отказом... “Я не гожусь для той роли, которую Вы мне навязываете... Следует только использовать мое имя, которое теперь у всех на устах”... Я еще раз громко прочел телеграмму Вейцмана и сказал: “Не нам поручено знать, что необходимо сегодня сионистскому движению. Нам известны не все обстоятельства... И если Вы принимаете всерьез свой поворот к сионизму, то я имею право обратиться к Вам от имени доктора Вейцмана... делать в любой момент то, что он сочтет необходимым...” Эйнштейн ответил: “...Для Вас телеграмма является приказом. Я понимаю, что и я в этом случае должен подчиниться”...
И так оно случалось каждый раз, когда Эйнштейну приходилось иметь дело с сионистами, и всякий раз повадки “властителя умов человечества” вмиг сменялись какими-то просительными интонациями и поступками. В ответ на что его хозяева-сионисты, наоборот, обращались с ученым бесцеремонно и в унижающей человеческое достоинство манере. Так, в 1952 г., когда умер Х. Вейцман, Эйнштейну предложили занять пост президента Израиля, но сделали это по-хамски - через газетную публикацию и вообще без каких-либо предварительных консультаций с ним. “Эйнштейн был категорически против этого предложения, которое чуть позже было официально прислано на адрес Эйнштейна. Друг Эйнштейна писал о том, что великий ученый... “решил не посылать телеграмму, а позвонить немедленно в Вашингтон. В коротком разговоре с послом он почти униженно объяснял свое положение” (Альберт Эйнштейн/ Авт.-сост. О.Мицук. Минск, 1998, с.252). Но это еще что!.. Когда в 1945 г. прославленный физик возмутился было американской политикой ядерного шантажа, тотчас последовал новый окрик: “Ученому было сообщено, что в Белом доме “с удивлением и тревогой” следят за негативной позицией ученого по отношению к американской политике в области атомной проблемы. Через некоторое время после посещения представителем Белого дома Принстона Эйнштейн вдруг заявил о том, что он выступает за идею “мирового правительства” (с.229)...
И вот о чем необходимо сказать напоследок: “Утрату лидирующего положения в науке Эйнштейн компенсировал для себя тем, что все активнее участвовал в общественной жизни, отдавая дань своему страстному политическому идеализму” (Картер, Хайфилд,с.265)... Увы, здесь все, как в средневековых рассказах о продаже души дьяволу: пусть не гениальный, но одаренный ученый, связавшись с силами зла, пожертвовал свободой научного творчества ради славы “гения” и сопутствующим ей благам. Разумеется, всем этим он был щедро одарен своими новыми хозяевами, но расплата пришла незамедлительно: у Эйнштейна-ученого “постепенный спад начался после 1920 г.”(Пайс, с.308) - сразу после того, как к нему пришла общемировая известность. Так что вместо величайшего триумфа мы обнаруживаем нечто совсем иное: реальные достоинства Эйнштейна оказались столь не соразмерны распропагандированному образу гениального полубожества, что бремя всемирной славы подавило в нем творческие начала, уничтожило в Эйнштейне физика, выставив всем напоказ униженного и жалкого человека - заложника сионистских интриг и во многом чуждых ему общественно-политических интересов. Вот об этих-то фактах из удивительной биографии Эйнштейна и хотелось бы напомнить всем читателям и писателям в год 120-летия ученого и 80-летия рождения легенды о нем как о “гении всех времен”...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 7
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума