ТЕОСОФИЯ - ЭТО ЕСТЬ ВСЁ..., И ВСЕ...

 Отправлено: 29.05.11 10:11. Заголовок: Аверроизм

О философия Аверооэса (Ибн-Рашида).

 Отправлено: 29.05.11 10:16. Заголовок: Выдержка из труда из..

Выдержка из труда известного историка Тарле Е. «История Италии в средние века»


Хоть аверроизм и явился, в сущности, по своим методам прямым продолжением схоластики, но в содержании его было нечто новое, нечто дающее ему право на особенное внимание историка итальянской духовной жизни в переходное время XIII-XIV вв.

Аверроэс (или, как он назывался по-арабски, Ибн-Рашид) жил в Кордове от 1126 до 1198 г. Он был главным светилом из той плеяды арабских комментариев а переводчиков Аристотеля, которые познакомили Европу, и прежде всего Италию с неискажённым, истинным текстом философа: Аверроэс говорил, что он мечтает только и исключительно о славе комментатора и ни о чём более; на самом же деле, никак нельзя отрицать известной оригинальности в построении его системы. Собственно, две проблемы особенно интересуют Аверроэса: о происхождении видимого мира и о бессмертии души. По мнению Аверроэса, существует первичный двигатель, создавший мир и им управляющий. Бог, природа которого, как признавал Аверроэс, неисповедима, создал этого «первичного двигателя», «верный разум», «демиурга», словом, существо, которое уже в свою очередь создало весь видимый мир. Этот «первый разум», при рождении всякого человеческого существа, отделяет ему частицу себя самого; эта частица (божественная) сливается с другою частицею разума человеческого, врождённого у людей. При кончине смертная, врождённая частица разума погибает вместе с телом, а бессмертная частица воссоединяется с «первым разумом». Управляется мир на основании предвечных законов, установленных раз навсегда первым двигателем ещё при создании видимой вселенной. Если Аристотель утверждал, что мировой интеллект вечен, а интеллект каждого человека смертен и погибнет вместе с телом, то Аверроэс пошёл ещё далее в подчёркивании этой идеи о смертности индивидуальной души: он под вечным «первым разумом» понимает единого создателя вселенной, который сам сотворён Богом; то же, что человек предполагает в себе бессмертного, есть лишь частица первого разума, временно, на срок жизни ему дающаяся. Что касается до свободы воли, то Аверроэс признаёт «связность» душевных движений и зависимость их от внешних обстоятельств. Чувствуя противоречие между своими доктринами и учением Корана, Аверроэс выдвинул положение, развитое впоследствии весьма обстоятельно итальянскими философами-скептиками (Помпонацци, Ванини): если религия и философия в чём-нибудь между собою несогласны, то философ может сказать, что, как исповедующий известную религию, он верит во все её догматы, но философ, с ними несогласен. В общем довольно резкий рационализм лежит на всём учении Аверроэса; этот рационализм вскоре после смерти Аверроэса вместе с его произведениями проник в Италию и привился там весьма сильно. Главным образом в ломбардских университетах, в Падуе и Болонье аверроисткие взгляды пропагандировались весьма горячо. Не мало способствовало распространению анти-клерикального авероизма на Аппенинском полуострове правление Фридриха II, всячески содействовавшего успехам распространения арабской культуры в своих владениях. Фридрих II, благосклонно относился к арабам, жившим в королевстве Обеих Сицилий, принадлежавшем ему. Замечательный аналитический и скептический ум императора, помимо даже всех его политических антипапских тенденций, заставил его сочувственно относится к философским идеям арабов, ненавистным и подозрительным и подозрительным в глазах римского клира. Он знал арабский язык, окружал себя арабскими учёными, призывал их на кафедры Салернского и Неаполитанского университетов. В 1240 году он обратился даже от собственного имени к разным мусульманским учёным (и в своих, и в чужих владениях) с целым рядом вопросов о природе души, об отношениях между метафизикою и религию и пр. При покровительстве Фридриха немудрено, что аверроизм широко распространился в королевстве Обеих Сицилий и в тех ломбардских городах, где брала перевес гибеллинская партия. Впрочем, уже к концу XII века. Когда борьба гвельфов и гиббелинов стала стихать, ааерроизм пробрался во все ломбрадские университеты без исключения и уже распространился в качестве чисто философского учения, без примеси каких бы то ни было резко политических тенденций. Особенно Падуя сыграла в истории итальянского авероизма такую же роль, как Болонья в истории рецепции римского права. В конце XIII и в XIV веках распространяется подозрение, что богохульственный анонимный трактат о «трёх обманщиках» (трёх основателях теологических систем) написан не кем иным, как Аверроэсом.

Вообще, неверие и аверриизм в XIV веке являются в Италии синонимами. Любопытно, что в сущности в весьма значительной мере репутация аверроихиа была совершенно им незаслуженна: кроме своих мнений относительно бессмертия души, арабский философ ничего не говорил такого, что скандализировало бы даже ортодоксальных магометан его времени, если не считать небольшой группы особенно ревнивых блюстителей Корана. Но в Италии — помимо мнений о бессмертии души — арабское происхождение аверроизма, покровительство ему со стороны ненавистного Фридриха II, наконец, легенда о тождестве Аверроэса и автора «трёх обманщиков» (которых, впрочем, не стеснялись приписывать и самому Фридриху II) — всё это создало пришедшему из Испании учению неумолимых врагов среди клириков, в особенности среди нищенствующих монахов. Карьера аверроизма в Италии была двойная: с одной стороны, он явился олицетворением неверия, насмешек над католицизмом, с другой стороны, в Падуанском университете, в учёных кругах — аверроизм был просто особенным продолжением схоластической философии — и только. Второе толкование его, конечно, было более согласно с объективною истиною, но в роли атеистической доктрины аверроизм фигурировал в течении именно первых двух столетий своего распространения в Италии. Приведём мнение Петрарки об аверроизме, показывающее нам, какую ненависть успело возбудить против себя это учение в душе поэта и какую популярность оно вместе с тем имело на Аппеннинском полуострове в первые времена своего существования там. «С трудом могли бы меня убедить», — говорит Петрарка, — «что от арабов может явиться что-нибудь путное. Тем не менее вы, учёные люди, не знаю уж вследствие какой снисходительности — осыпаете арабов незаслуженными похвалами... О, безумие! О, удивительное заблуждение! О, спящие или исчезнувшие умы Италии!» Популярность Аверроэса среди итальянцев приводит поэта в отчаяние; однажды поэт заговорил с аверроистом о св. Павле, и человек этот с насмешкою сказал, когда Петрарка сослался на духовные авторитеты: «оставь при себе своих церковных докторишек (docorculos)... Вот, если бы ты мог читать Аверроэса, ты бы увидел, насколько он выше их всех». По словам Петрарки, вся Италия была в то время наполнена аверроистами.

Впрочем, показания Петрарки относятся уже к средине XIV века, к эпохе, несколько выходящей из хронологических рамок настоящей книги, но слишком характерные указания дают право применить эти показания к более раннему периоду, т. е. ко второй половине XIII века. Схоластическое преподавание аверроизма в ломбардских университетах в XIV, а в особенности в XV-XVI вв. привело даже к последовательному философскому скептицизму, но ещё раньше, ещё до обстоятельной университетской философской разработки своей, аверроизм на итальянской почве послужил одним из элементов умственного брожения, весьма ярко сказавшегося с самого начала Ренессанса, в XIV столетии. Итальянское религиозное свободомыслие всегда поэтому связывало себя с аверроизмом.